Расул Кадиев
эксперт Кавказского политико-экономического клуба «Развитие регионов: стратегия-2050»
Дагестан снова свернул не туда и этому есть объяснения, но не оправдание.
Для реформ и роста нужны правила, а правила формируют политическая знать, которая должна иметь определённый уровень ценностей чтобы хотя бы называться элитой, с лидерами имеющими реальный, а не формальный авторитет.
Но мало быть красивыми и умными, надо уметь договариваться, т.к. без консенсуса элит не бывает развития.
И здесь у Дагестан затык. Во-первых, изначально политическая структура республики основывалась не на консолидации, а на распределении ренты, по национальному, а потом и по клановому принципу. Во-вторых, приход в 2017 году чужих из Москвы, во главе с сильным политическим игроком с одной стороны разбил клановые бляшки в социально-экономических отношениях, дав хороший приток по отдельным направлениям, но с другой стороны, пришлые закрылись как лагерь колонизаторов в джунглях.
Сейчас в Дагестан тоже пришла звезда политической лиги, но из «армейского клуба». А в Армии, как известно, принимают приказы, которые не обсуждаются, а выполняются. Дивизии это не точки роста экономики и не проходной двор, поэтому там не принято приглашать специалистов из других подразделений, а тем более из гражданских, для того чтобы им посоветовали, как лучше пыль на задней стенке тумбочки вытирать.
И здесь все срослось, т.к. ранее оторванная от руководства знать подняла победное знамя против чужих практикантов, кульминацией чего была речь экс-главы и сына экс-главы Дагестана, а ныне заместителя руководителя Администрации Президента, на праздновании 100 лет ДАССР.
Исключения в виде отдельных министров и главы Каспийска — это подтверждение вышеизложенного, т.к. в Армии ротация происходит не публично, а закрыто, по правилам известным только командирам. Одни служат годами через улицу от мамы и папы, а другие носятся по стране с семьёй по гарнизонам.
А как же Дербент? – скажет внимательный читатель и знаток местных политических раскладов. Проект «Дербент» это про тоже самое — султанат с большими деньгами без оппозиции и открытого обсуждения и диалога. Все решается закрыто, одними-двумя членами команды, с подчинением государственного аппарата. Конечно были яркие моменты, когда устраивали конкурс мастер-план Дербента. Но ведь местному обитателю прикаспийских земель неведомо, что такие конкурсы так не проводятся: не бывает, так чтобы в жюри сидели политики, а не экономисты; и мало кому известно, что команды на конкурсах должны быть зашифрованы от жюри. Чем закончится эта история примерно известно. Главный спонсор назначит внезапную внутреннюю аудиторскую проверку и очень сильно разочаруется. Так было раньше с двумя крупными спортивными проектами. Первый звонок уже поступил из Минстроя России, который понизил показатели Дербента по четырём из шести пунктов. А это, на минуточку, скажется на показателях приглашённого из Росгвардии игрока, который в силу возраста и хорошей формы может претендовать на то, чтобы не оставаться вечно в Дагестанской лиге, а поиграть в высшем дивизионе страны.
Дагестанская знать снова закрывается и закрывает республику от важных идей и проектов. Мы снова видим, как в «белом доме» обсуждают какие-то планы в области развития экономики, общества и территорий и все это делается в закрытом виде теми же людьми, которые сами рисовали и провалили свои же предыдущие планы.
Нам снова придётся смотреть шоу с граблями, когда из-за закрытости знати, растущая молодёжь и отделённая от власти часть богатого общества будет устраивать дагестанские съезды в Москве, чтобы обсудить проблемы и будущее республики. Потом придётся выходить на Кудрина и равных с ним фигур, чтобы они консервным ножом вскрывали дагестанскую банку, организуя публичные площадки для федеральных экспертов.
Сходите на старые кладбища того же Дербента или Тарков и подумайте, что делают там могилы «иностранных специалистов». Дагестан выжил не только благодаря природе, внутренним ресурсам и человеческому капиталу, но и за счёт открытости, в том числе для новых идей, технологий и принципов. В конце концов футбол, вольную борьбу, дзюдо, бокс и ММА не в Дагестане придумали.
Этот длинный монолог про то, что Дагестану важны не только кадровые конкурсы на бюджетной службе, но и создание открытых площадок с участием власти для выслушивания как местных так и приглашённых специалистов.
В тот же Дербент приезжают много туристов из числа известных экспертов в области бизнеса, финансов, культуры и т.п. Но город, не получает главной выгоды от этого – знаний. Хотя скоро по отдельному закону Дербент получит статус культурного центра, в городе не создана открыта площадка-лекторий для выступления экспертов.
Небогатая Владимирская область, богатые, но суровые по климату Таймыр и Ямал — делают все чтобы затащить московских экспертов если не на работу, то хотя бы на открытые курсы лекций и консультаций. А тёплый приморский Дагестан мечтает о турпотоке, а не о создании площадок для экспертов в области, культуры, образования, науки и развития экономики.
В итоге республика похожа на закрытый контактный зоопарк, с отдельными вольерами для местных львов и орлов; куда приезжают поглазеть, погладить, покормить и купить, но не рассказать и поделиться знанием и опытом.
И все из-за того, что знать боится открытой конкуренции и стремится вернуть наследственную ренту во власти, а потом и в бизнесе.
